Домашнее сочинение на вольную тему

Поезд в никуда


Настасья Щербакова



"Наська! Поедем в обед на речку!" - то ли предлагая, то ли утверждая, говорит Славкина голова, едва просунувшаяся в приоткрытую дверь. Потому что всеми остальными частями своего представительного тела Славка ведёт беседу с кем-то, невидимым за дверью. Дверь захлопывается, не дав мне возможности ответить. Да что там ответить, я даже сообразить не успеваю. Потом моё "нет" во внимание не примется, потому что Славка будет возмущённо кипеть, что он же заранее предупреждал.

Я сижу в общей комнате нашего технического отдела. Стабильный состав нашего отдела - инженер и техник. Временами к нам добавляют третью единицу: то начальника отдела, то второго инженера, то второго техника, а порой и всех сразу. Но почему-то третья единица недолго держится у нас. Она подвержена частым сменам и сокращениям. Славка тоже когда-то был нашим вторым инженером. Сейчас он работает на более ответственной должности. Его кабинет располагается этажом ниже.

Славка - бабник. Это ни для кого не секрет. И для меня - тоже. Но я, возможно наивно, полагаю что нас связывают совсем другие отношения. Мы просто друзья-приятели. Поэтому, когда в моём присутствии рассказывают о Славкиных похождениях, я весело смеюсь, думая о том, какие же мы женщины бываем порой доверчивыми. А когда меня причисляют к "Славкиным девочкам", я тоже смеюсь, потому что наши отношения, как мне кажется, совсем не тянут на любовные. Я - особый случай, искренне считаю я.

Со Славкой весело всегда. Он неистощимый выдумщик. Он заходит к нам в комнату, и вдруг из-за спины протягивает мне яркую очищенную морковку со свежим зеленым хвостиком, уверяя, что его только что самого ей угостили. Морковь манит своей оранжево-зеленой свежестью, и я с аппетитом грызу её. Славка моложе меня на 2-3 года, и частенько самодовольно напоминает мне об этом. Он не говорит о том, что я старше, он бурно радуется тому, что он младше. А когда я пытаюсь его урезонить, мол не такой уж он молодой, хохочет и говорит, что я ему завидую.

Я зову Славку по имени-отчеству и на "вы". Вячеслав Николаевич. Он давно уже предложил мне перейти на "ты", но я отказалась категорически. "Ни за что! - сказала я. - Так я буду ощущать дистанцию, которую никогда не переступлю!" "Ну и как хочешь, - безапелляционно заявил Славка, - а я буду звать тебя Наськой!" Ну что с ним поделаешь! Он и зовёт меня Нася, Наська, Наська-маська, а иногда, манерно-уважительно Настасья Александровна.

За окном палящий полуденный зной и мысль о речке такая заманчивая. Правда, в нашей комнате установлен кондиционер, старенький БК, форточного типа. Он мощный, только его монотонное гудение порой раздражает. Однако, выйдя в общий коридор, душный, словно натопленная баня, возвращаешься с готовностью не замечать этого гудения. Иногда мы отключаем наш БК, и тогда наступает звенящая блаженная тишина и слышно пение птиц за окном. Но жара быстро заполняет комнату, и спасительный БК продолжает гудеть.

Мы выходим из административного корпуса. Где-то у крыльца стоит Славкина машина. Я сажусь на заднее сиденье, наискосок от Славки. Мне приятно с этой позиции наблюдать за Славкой. Он хороший водитель. Он водитель от Бога. Иногда мне кажется, что Славка так и родился, сидя за рулём. Он настолько сливается с машиной, что на поворотах мне кажется, что это не машина, а Славка повернул вправо или влево, что это Славка, просто взял и остановился. Машина идет ровно, без рывков. А если вдруг случайно подпрыгнет на какой-то встречной ямке, мне кажется, что это просто очередное Славкино баловство. Славка сливается с машиной и составляет с ней единое целое.

Через десять минут мы прибываем на место. Не знаю откуда Славка знает такие удивительно красивые местечки. А может быть, со Славкой все места кажутся красивыми. Однажды Славка спросил меня: "Наська, а что ты во мне нашла?" Ничего себе, вопросик! Как будто это не он мне проходу не даёт! Да так, что я уже давно опустила руки, пытаясь отбиться. Но я добросовестно начинаю перечислять: " Ну, во-первых, вы красивый..." - говорю я, но весёлый Славкин смех не даёт мне продолжить. "Нет, Наська, ну всё я ожидал услышать, только не это!" - продолжает заливисто хохотать Славка, вовлекая меня в своё веселье. Мне тоже становится смешно. Я никогда не могу противиться его смеху.

А потом Славка пришёл на работу с царапиной на щеке. "Порезался, когда брился," - предупредил он мой вопрос при взгляде на эту царапину. Славка бреется какой-то неизвестной мне опасной бритвой, которая осталась после отца. Он вообще любит коллекционировать невесть откуда взявшиеся у него старые флаги, значки и тому подобные вещи. "А всё ты виновата". Я немею в предчувствии очередного подвоха. "Вспомнил, как ты говорила, какой я красивый, не удержался от смеха. И вот.." Славка показывает на царапину и мы оба смеёмся.

На работе у нас традиция провожать в последний путь своих сотрудников. Я редко это делаю. Я хочу всех помнить живыми. "Что же, - возмущается Славка, - ты и на мои похороны не придёшь?" "Нет, - твердо говорю я. "И ромашки на могилу не принесёшь?" - допытывается Славка. "Принесу", - обещаю я и отворачиваюсь. Эта тема не из разряда шуточных. Это серьёзно.

Мы выходим на берег, заросший травой. Кое-где у самой воды, свесившись над речкой, невысокие кустики, и небольшим островком выделяется маленький песчаный пляж. Я приподнимаю подол длинной летней юбки и с наслаждением захожу в речку. Какое блаженство! Славка задумчиво оглядывает берег.

"Вячеслав Николаевич! Идите сюда!" - зову я его. "Да мне, Нась, искупаться хочется." "Ну в чём же дело, купайтесь!" "Купальник не взял," - в тон мне, передразнивая, говорит Славка. "Мне кажется, для мужчин это не проблема," - смущённо говорю я. "Да, а как по-твоему, я потом в мокрых брюках на работе появлюсь? Люди не поймут!" Действительно. "Ну, идите за те кустики, разденьтесь и купайтесь голышком. Никого же нет поблизости. А я отвернусь." Он укоризненно смотрит на меня: "Только ты со своими испорченными нравами можешь предложить такое! Мне до тебя дела нет! Но ты видишь, на другом берегу дети. Как я у них на глазах голый в реку полезу? - Славка возмущается моей непутёвости, но уходит за кустики. Где-то далеко на том берегу, в самом деле, мальчишки ловят рыбу. Я поворачиваюсь к Славке спиной и бреду в противоположную сторону, получая удовольствие от этой прохдадной воды, синего неба, зелёной травы и от всей жизни в целом.

"Наська!" - торжествующе кричит Славка, выныривая недалеко от меня. Он радостно плещется в воде, то ныряя словно дельфин, то нарезая круги красивым кроллем, в общем, получает от жизни всё, чего он ещё сегодня не успел получить. Мне приятно на него смотреть, я радуюсь его веселью. "Ну ладно, Наська, отвернись!" - говорит он мне, вдоволь нарезвившись.

Ага, как бы не так! Теперь наступает моя очередь веселиться! "Ни за что!" - нахально говорю я, уставившись на него. Славка медленно идет к берегу, и граница воды приближается к его поясу. "Ну ладно тебе, отвернись," - просит он. "Нет!" - неумолимо отвечаю я. Тогда он опускается на колени и продолжает продвигаться к берегу. "Я же встану! - угрожает он мне. - Я не буду жить на коленях!" Моя решимость колеблется, но я упорно повторяю: "Нет!" Славка предупреждает: "Я не позволю сгноить себя в этом болоте! Считаю до трёх!" И пока я думаю, что видимо, пора сдаваться, начинает счёт: "Раз, два, два с половиной..." - он многозначительно останавливается. Смущённая мыслью, что от него всего можно ждать, я ничего не успеваю ответить, потому что Славка победно кричит: "Три!" и выпрямляется, обдаваемый кучей брызг, во весь свой немаленький рост! В плавках!!! Аааааааааааааа!!! Ему опять удалось провести меня. "Хотел проверить, насколько твоего бесстыдства хватит! Оно не знает границ!" - беспардонно заявляет он мне.

Пора уезжать, и Славка, натянув на голое тело рубашку и джинсы, пристраивает на какой-то жердочке свои красные плавки, чтобы подсушить их. Я еду на заднем сиденье, наблюдая за Славкой, который уже, наверное, и не помнит обо мне, отдавшись целиком своей машине, органично слившись с ней в единое целое.

Мы ещё раз весело смеемся, когда проезжаем через КП, и Славка, открывая охраннику багажник для досмотра, совсем позабыв про плавки, натыкается ошарашенным взглядом на гордо реющее на жёрдочке красное знамя."Представляешь, что он подумал,"- говорит мне Славка об охраннике.

...А дальше... Дальше в моей памяти - белое пятно... Я никогда не перешагиваю дальше... Я не пускаю свою память дальше... Дальше будет - Ничего... И где-то там, дальше моей памяти, Славка останется на дороге, навсегда слившись со своей вдребезги разбитой машиной...

Прощай. Поезда не приходят оттуда...
Прощай. Самолеты туда не летают...
Прощай. Никакого не сбудется чуда..
А сны только снятся нам. Снятся и тают...

...Придёт время, и я принесу Славке ромашки, которые я ему обещала...

Спасибо, Наташа...мне - очень понравился рассказ...
очень ёмко... как будто целая жизнь прокрутилась его...тронуло... и зацепило...

А строки стихотворные - тоже твои ??

Нет, Катя, стихи П.Антокольского. Надо, наверное, пометку сделать, чтобы в плагиате не обвинили?

Вот это даааа.... это я так хорошо знаю любимейшего своего Павла Антокольского...стыд то какой... и историю про его сына знаю - а вот строки в этом стихотворении о сыне совершенно забыла...сейчас снова прочитала - конечно же отсюда...

А на страничке в Прозе.ру можешь просто звездочкой пометить их , а в конце рассказа - как бы примечание... в самом рассказе не надо... они - эти строки - ну очень органичны в тексте...

Наташенька, совсем нет времени сейчас. Но я обязательно прочитаю, самой хочется.

Прочитала, Наташенька. Ты мастер короткого рассказа. Мне очень понравилось. Но так хочется узнать, что было после этого купания и ромашками в конце.

Бесподобный рассказ!!!!!!!!!!! Как же ты, Наташенька, хорошо пишешь, я , конечно же, прослезилась

Наташа, новый рассказ! Сейчас не буду читать, некогда. Оставлю на потом, чтобы прочитать с чувством-с толком-с расстановкой.

Колечко на память


Настасья Щербакова



Ниночка разбирает свои незатейливые украшения. Сегодня у неё такой день.
Просто недавно Ниночка решила навести порядок в своей размеренно ленивой жизни. Так расслабилась в своей беспечной неге, что постепенно всё домашнее хозяйство стало медленно уплывать из рук. То там, то тут стали обнаруживаться какие-то прорехи. А Ниночка любит, чтобы всё было на своих местах, в холодильнике чтобы было что достать, на полу чтобы ни пылинки. И постель...

А вот тут надо рассказать о Ниночкиной тётушке, Марии, сестре Ниночкиного деда. Тетушка Мария, только так и не иначе, то есть никаких тётей Маш, была личностью колоритной. В свои восемьдесят лет она была худенькой, среднего роста жгучей брюнеткой. Очень похожей на еврейку. Может быть, в ней и текла еврейская кровь, кому же до конца ведомы извилистые тропинки наших родословных. Волосы, конечно, были крашенные, но в свой природный цвет, с которым тётушка Мария не пожелала расстаться до конца своих дней. Полное имя её было Мария Романовна. Была она дамой строгой и в выражениях резкой. Любого могла поставить на место, невзирая на лица. Причём, на то место, которое она, тётушка Мария, этому лицу определила.

Но к Ниночке она питала чувство какой-то особенной симпатии. Частенько зазывала её в гости, и проводила с ней долгие часы за чаем в приятных беседах. Вот в одной из таких бесед она и поведала Ниночке золотые правила Настоящей Женщины.

"Ниночка, - задушевно сказала она, сделав глоток чая из чашки тонкого костяного фарфора с причудливо изогнутой ручкой, - такая женщина, как ты, обязательно должна стать Настоящей Женщиной. Я расскажу тебе о том, что должно быть главным в твоей жизни.

На первом месте у тебя должен быть муж. К сожалению, я не успела тебе рассказать, как правильно его выбрать. Но раз он у тебя уже есть, ты должна устроить ему достойную жизнь. Потому что именно женщина несёт ответственность за духовную составляющую семейной жизни.

Во-первых, муж должен гордиться тобой. Ты должна быть королевой. Для этого не надо много. У тебя должна быть прибранная головка, красивая обувь. Даже если ты дома, забудь о халатах и тапочках. Простенькое платье и туфельки. Ровный подол и ровная стрелка на чулках (тетушка Мария жила в той жизни, когда это было важно). Ну, про гигиену мы говорить не будем, это естественно. Восхищайся, улыбайся, никогда не повышай голос и забудь про бигуди в присутствии мужа. Это так просто.

Во-вторых. Запомни, в твоём доме всегда должна быть еда. Пусть это будет простая варёная картошка, но она должна быть вкусной и поданной в красивой посуде, на свежей скатерти, с салфеточкой. Ты должна научиться вкусно готовить.

У тебя должно быть уютно. Это в-третьих, и это не трудно. В первую очередь - чистый пол. Никакой грязной посуды. Застеленная кровать. Всё. Остальное - мелочи.

Самый главный предмет в твоём доме - кровать. Пусть у тебя вообще не будет мебели в доме, но кровать - самая лучшая. Широкая и просторная. И самая лучшая постель. Одеяла, подушки, постельное бельё, ночные рубашки и пеньюары - всё самое лучшее и в достаточном количестве для частой смены. Это в-четвёртых.

А в-пятых, и это последнее правило, твои дети не должны для тебя стать главнее мужа. Ты должна любить их, хотя слово "должна" меня в данном случае немного смущает, разве можно по-другому относиться к детям. Но всё-таки. Ты должна любить и заботиться о них. Настоящая Женщина не может состояться без любви и заботы о детях. Это - женское предназначение. Но главное, ты должна научить детей уважать отца. Вот и всё, - заключила тётушка Мария, - всего пять правил."

Ниночка внимательно слушала тётушку, впитывая каждое слово и соглашаясь с каждой буковкой, выстраивая в своей головке планы дальнейшей жизни в соответствии с тётушкиными уроками. К сожалению, знания и намерения не всегда уберегают нас от опрометчивых поступков, а природное женское упрямство усугубляет дело.

Ниночка перебирает свои украшения. Она очень любит их. Практически под каждый наряд есть свой комплект. Это не драгоценности. Яркая бижутерия, поделочные камни, самоцветы. Одно время она самозабвенно увлекалась ростовской финифтью. И сейчас она с любовью перекладывает эти нарядные колечки, серёжки, браслетики и вспоминает свои льняные платьица, которые шила для этих голубеньких красотуль. А вот янтарь. Дар солнца. Его ещё называют "слёзы моря", но никаких слёз Ниночка не хочет допускать в свою жизнь. Ни в каком виде, даже в таком романтическом. Дешевенькая бирюза. Тоже из её любимых. В последнее время её интерес сосредоточился на серебре. Она обожает серебряные колечки. А в комплект к ним у неё есть пара цепочек и сережки. Они универсальны и подходят к любому наряду.

С золотом у Ниночки отношения не сложились. Ну, во-первых, её материальное положение не позволяло ей увлекаться золотом. Потом, в Ниночкиной молодости купить золотые украшения было не так просто. За ним нужно было выстоять огромную очередь с предварительной записью, с номерками на ладошках и нередкими скандалами, типа "вас тут не стояло",при неожиданном появлении двойных номеров. Ниночке неоднократно приходилось наблюдать дамские слёзы неудачниц, которым этого золота в очереди не хватило. А во-вторых, Ниночка любила украшения яркие, броские, крупные, которые бы дополняли наряд, являясь его своеобразной изюминкой. И чаще такое украшение можно было выбрать только из бижутерии. Недорого, красиво и доступно.

Однажды ей подарили на какой-то юбилей золотую цепочку. Но она потерялась. Может быть, замочек расстегнулся или порвалась. Как пришла, так и ушла. Ниночка не очень печалилась.

А ещё бабушка мужа подарила ей своё простенькое золотое колечко. Ниночка его очень любила. Тоненькое с чёрным камушком, оно было каким-то таинственным вестником из далёкой прошлой жизни. И несло с собой мистическую энергию. А в отполированный чёрный камушек можно было смотреться как в зеркало. И даже, правильно повернув и направив его, можно было увидеть то, что происходило вне зоны видения, за спиной, например. Но оно тоже пропало. Ниночка долго и тщетно искала его. А потом обнаружила на пальчике Пашиной подружки, когда пришла навестить её в больнице. "Вот, Паша подарил", - сказала она, показывая руку с колечком. У неё была красивая рука с тоненькими длинными пальчиками. Кольцо было на этой ручке очень красивым. Какие-то особые интонации в голосе подсказали, что Наташе известна история этого украденного колечка. Ниночка только кивнула молча. Она не будет опускаться до скандала. Этой девушки больше никогда не будет в её жизни. Ниночка могла в особых случаях проявить жесткость.

Она не помнит, какие слова сказала тогда сыну. Но ему было стыдно. Ниночка не стала требовать возвращения этого кольца. Она не смогла бы его уже носить. А отношения у Паши с Наташей не заладились, и колечко навсегда исчезло из Ниночкиной жизни. "Ну и ладно, - думала Ниночка, - Неизвестно, какую энергию нёс в себе этот чёрный камушек". Бабушка рано осталась вдовой и в течение своей жизни похоронила всех четверых своих сыновей. Да и Наташе нелегко достался разрыв с Пашей. Она ещё долго названивала ему, но Паша к телефону никогда не подходил. Ниночка так и говорила Наташе в трубку. Ей были безразличны и сама девушка, и её переживания.

Вот и всё золото в её жизни. Правда, было еще обручальное кольцо. Гладкое, широкое и массивное, по моде тех лет. Но в конце девяностых, или в начале двухтысячных сын стал мечтать о золотой печатке. И Ниночка, немного подумав, отдала ему это кольцо, чтобы он смог сделать себе печатку. Много раз потом она будет спрашивать себя, как могла она так поступить. И находить множество аргументов, пытаясь оправдать себя. Но мысль о совершённой оплошности надолго останется с ней. Потому что это - обручальное кольцо и так делать нельзя. Как бы там ни было. Просто нельзя - и всё.

Те сложные годы оставили разный след в жизни людей. Кто-то стремительно богател, кто-то скатывался в нищету, появились никогда не виданные прежде бомжи. Однажды Ниночка своими глазами видела на вокзале в Москве умершего бомжа. Он лежал прямо у входа, уткнувшись головой в урну, а людской поток обтекал его, и никто не останавливался. И Ниночка тоже, ничего не понимая, в ужасе прошла мимо, слившись с общим потоком. А этот ужас и непонимание надолго поселились в её жизни. Потому что сын стал жить какой-то своей страшной жизнью, надолго пропадая из дома, возвращаясь молча и запираясь в своей комнате. И потому что муж, наконец, по его словам, вдруг встретил женщину, о которой мечтал всю жизнь. И тоже надолго пропадал, а потом и вовсе ушёл из дома. Казалось, что мир навсегда погрузился в чёрный мрак.

А потом однажды, убираясь в комнате сына, Ниночка обнаружила брошенную на столе ту самую золотую печатку, которая когда-то была её обручальным кольцом. Она была сделана в форме боксёрской перчатки. Ниночка в ужасе смотрела на неё. Она была чёрная. И как будто норовила ударить её побольнее. Множество мыслей разом пронеслось в голове у Ниночки. Чёрное кольцо. Что это? Её обручальное кольцо почернело от той жизни, которой она последнее время жила? Или оно почернело от её предательства, совершённого по отношению к этому кольцу, и теперь мстило ей? И во всём происходящем только её вина? Мысли пронеслись и унеслись. Она смотрела на кольцо в каком-то отупении, онемении, опустошённая и обессилевшая. В полной прострации.

Потом Ниночка пришла в себя от тупой, но очень ощутимой боли в голове. Да, совсем расклеилась. Что только в голову не придёт. Мистика какая-то. Просто в эти смутные и криминальные времена ювелир-мошенник обманул глупого мальчишку. Неизвестно из чего делают эти блестяшки, которые со временем превращаются в таких чёрных уродцев. А ведь квитанция лежит где-то в её документах. Хотя наверняка там какая-нибудь подделка, которая никакое не доказательство. Но зато теперь это кольцо навсегда останется свидетелем её собственной глупости. Она уложила кольцо в маленький полиэтиленовый пакетик с застёжкой, в которых хранились её украшения и оставила в общей шкатулке.

Ниночка не пыталась найти справедливость, не стала обращаться в милицию, не отправилась к ювелиру. Оказалось, что она может быть и жестокой. Потому что подумала так: "Я ничего не буду делать, я не буду жалеть о потерянном золоте. Пусть оно останется у того, кто это сделал. И пусть Бог разбирается с ним. Я отдаю эту историю на Божий суд. А себе я оставлю это кольцо, как память о своем ужасном поступке, глупом и необдуманном. И я попрошу у Бога прощения и, может быть, он меня даже не накажет, потому что я всё осознала. И уже наказала сама себя". Так подумала Ниночка.

И эти думы, видимо, дошли до Бога. Потому что муж однажды понял, что с женщиной, о которой он мечтал всю жизнь, отношения не сложились, и решил вернуться домой. А сын достиг того уровня развития, когда смог понять всю неправильность выбранного пути и свернул на нужную дорогу. А про ювелира Ниночка и вовсе не думала. И как-то постепенно жизнь стала налаживаться и входить в твёрдое спокойное русло. И Ниночка потонула в этой ленивой неге, наслаждаясь покоем, стабильностью, уверенностью в завтрашнем дне.

Ну вот. А теперь пора приниматься за дела. Ведь, в конце концов, должна же из Ниночки получиться Настоящая Женщина. Ниночка берёт в руки пакетик с обручальным колечком. "Кольцо потерять – век счастья не знать" - учит народная поговорка. Но это не её колечко. Нет, ей больше не нужна эта память о прошлом. Всё ушло. Ничего не было. И Ниночка томной походкой Настоящей Женщины идёт к мусорному ведру. Вот и всё.


© Copyright: Настасья Щербакова, 2015
Свидетельство о публикации №215020900331

Наташа, прочитала я твой новый рассказ...мыслей очень много... выразить невозможно...слов нет у меня таких...
...спасибо тебе...!!!

Хороший рассказ. Наверное навеяла система флайледи?  Как говорится "размусориваемся" и... "сжигаем мосты"  к прежней жизни. ))) Так оно и бывает на самом деле. Хранишь, хранишь. Потом в один прекрасный вечер ... в ведро. Это я уже про себя. Молодец, Наташенька.

Наташа, очень понравился рассказ "Поезд в никуда" (второй еще не прочитала). Как здорово ты пишешь.

Ещё раз про любовь


Настасья Щербакова




Что такое любовь? Об этом сегодня можно узнать из многих источников: википедий, энциклопедий, даже из медицинской литературы, поскольку это чувство не так давно определили как некое психическое отклонение. Но всё равно, сталкиваясь с определенными событиями в своей жизни, мы вновь и вновь задаём себе мучительные вопросы: а вот это, что сейчас со мной происходит, это и есть любовь? Потому что само понятие Любовь разделили ещё на другие понятия: страсть, влюбленность, привычка, привязанность и даже простая дружба. И как же определить то, самое Главное. Сколько написано рассказов, стихов, песен, просто музыки... В каких только формах не предстаёт перед нами Любовь...

Я ухожу на многие годы назад и вспоминаю ту далёкую пору, когда мы были молоды, и любовь так ощутимо и зримо реяла в нашей жизни и жизни наших друзей.

Всё-таки нам досталось интересное время. Я помню, как мы работали на большом предприятии, в разных структурных подразделениях, но нас всех объединяло множество общих дел: собрания, совместный досуг, общественная работа. Мы организовывали культпоходы в театры, кино, музеи, на выставки. Это были не стихийные сборы. Существовала профсоюзная организация, в которой были культмассовый и спортивный сектор. Были ответственные за организацию художественной самодеятельности, проведение смотров и конкурсов, за соревнования и спортивную работу. На предприятии существовал Клуб выходного дня, и совершались семейные выезды на природу, поездки по достопримечательным местам области и ближайших городов. Это сплачивало коллектив, завязывалась дружба между семьями. Дети знакомились друг с другом и бегали потом общими стайками под присмотром взрослых. И хотя коллектив у нас был немаленький, но наглядно все друг друга знали.

Я помню странную молодую пару, которая привлекала моё, да и не только моё, внимание. Муж - выше среднего роста, худощавый, симпатичный. Чтобы не тратить много времени на описание его внешности, скажу, что похож он был на актёра Вячеслава Тихонова в молодости. Звали его Виктор, но в силу молодости и всеобщей какой-то дружеской бесшабашности - просто Витька. Жена обладала выдающейся внешностью. Сказать, что она была полной - не сказать ничего. Светка была необъятной. А ещё Светка была рыжей. С яркими рыжими волосами и густыми рыжими конопушками. Но на этом конопатом лице выделялись огромные зеленые глаза с густыми ресницами. И когда Светка подкрашивала ресницы тёмной тушью, её глаза превращались в два огромных омута, в которых, видимо, однажды и потонул Витька. При всей своей могучей полноте Светка обладала лёгкой, и даже изящной, стремительной походкой. Витькины друзья дали Светке ехидное прозвище - Пушинка. Оно удивительно подходило Светке и навсегда приклеилось к ней. Витькины друзья недолюбливали Светку.

Витька был слаб на алкоголь. Может, это было его генетической проблемой. А может быть, сказывалось его малодушие и неумение отказать лихим дружкам? Только Светка самоотверженно боролась с этой Витькиной слабостью и Витькиными друзьями.

У них был разный график работы. Светка заканчивала работу в два часа дня, а Витькин день продолжался до пяти часов вечера. И ровно к пяти часам Светка приходила его встречать. Она не проходила на территорию, не ждала его у ворот, а стояла на некотором отдалении, на перекрёстке, где сходились несколько дорожек и тропинок, которые сливались потом в одну широкую дорогу. И Светка стояла на этом перекрёстке, ожидая Витьку, издалека видная всем, выходящим с территории предприятия. Смешная и нелепая. Как огромная снежная баба.

Витькины друзья, проходя мимо, насмешливо посвистывали, женщины постарше сокрушённо покачивали головами. А я решительно не могла понять, почему Светка подвергает себя такому унижению. Мне было жаль её. Иногда я проходила мимо, бросая короткое: "Привет!" А иногда Витька шёл впереди, и я видела, как освещалось и смягчалось Светкино лицо. И самое удивительное, Светка не сходила с места и не шевелилась, а казалось, что она вся вытягивается навстречу Витьке. Витька брал её под руку, и они шли рядышком, не обращая ни на кого внимания. Иногда, в тёплые дни, Светка приходила с сыном.

Но бывали дни, когда я задерживалась на работе и видела, как людской поток редел, а Витька не появлялся. И тогда Светка издалека походила на тающую снежную бабу с поникшей головой и опущенными плечами. И я проходила мимо, почему-то чувствуя себя виноватой.

Так шли дни, и Светка на перекрёстке была такой привычной для всех фигурой, что когда её не было, все спрашивали, не заболела ли она. Прямо у забора, отделявшего производственные корпуса, была стоянка личных автомобилей. И время от времени до нас доходили слухи, что там происходят какие-нибудь безобразия: то бензин сольют, то аккумулятор снимут, то радиоприемник украдут из машины. В милицию заявление сделали, но поиски результатов не давали. Такой хитрый оказался воришка. А скорее всего, в каждом отдельном случае действовали совсем разные люди, которые пользовались тем, что плохо лежит.

А однажды случилось страшное. К нам в отдел прибежали ребята из расположенного недалеко от нас гаража. Где-то там, в каких-то закоулках, Витьку вытащили из петли. Его увезли в морг, а обезумевшая Светка металась, никого не подпуская и не давая вывести себя из этого гаража. Парни просили помочь, может быть, Светка поддастся на женские уговоры. Оглушённые известием, мы бросились к Светке. Она стояла посреди пустого гаража с дикими глазами и орала: "Сами вы - воры!" Оказывается, накануне Витьку вызывали к следователю по поводу краж на стоянке. "Знаете, как они там допрашивают? Так припрут к стенке, будто это ты украл," - рассказывали парни, которых тоже вызывали на допрос. Почему-то только Витька так сломался... Был ли он виноват?

И вот теперь, одичавшая и растрёпанная, толстая Светка стояла, крича и завывая во весь голос, и не слабые парни не могли подступиться к ней. "Светочка, Светочка!" - потрясённая, зарыдала я, приближаясь к ней. И Светка неожиданно замолчала и медленно опала мне на руки. А я, совершенно не ощущая её вес, почувствовала почему-то её жесткие, царапающие волосы на моей мокрой щеке.

Как в тумане помню я всё остальное: белые халаты, погребальные хлопоты и Светкины глаза, превратившиеся из двух зеленых омутов в два огромных чёрных зрачка, полных немого отчаянного крика.

Я больше не видела Светку, она уехала к матери в маленький районный городок. Но когда речь заходит о Любви, я вижу перед собой не хрупкую прекрасную Девушку-Весну, а смешную нелепую рыжую Светку на перекрёстке всех дорог.


© Copyright: Настасья Щербакова, 2015
Свидетельство о публикации №215021400198

Грустная история...И ведь надо же было судьбе-злодейке так распорядиться любовью двух человек.И вот женщина смогла снести все унижения и продолжать жить и любить,а мужчина- нет.

Танча пишет:И вот женщина смогла снести все унижения и продолжать жить и любить,а мужчина- нет.

В самом деле, Таня! Как ты тонко это подметила!

Наташа, хороший рассказ. Я сразу вспомнила, когда работала на заводе, в дни зарплат столько таких Светок стояло у проходной. Ждали благоверных. Наверное, это очень стыдно  так стоять, на виду у всех. На глазах 5 с половиной тысяч работников. И вспомнилась история тех советских лет, как девочка выпрыгнула из окна, потому что ее в магазине обвинили в краже пачки масла. А она не воровала. Не каждый человек способен такое вынести. Может поэтому, в школах ввели ставку психолога. К взрослой жизни надо готовить.

Эта история из жизни, Ирин. Только Светка не уехала, а продолжала работать и растить сына. И однажды попыталась устроить свою судьбу: стала встречаться с мужчиной. Они очень подходили друг другу. Оба пышнотелые. Одного роста. А потом они расстались. А когда я спросила её: "Почему?", она сказала только одно слово: "Чужой..."  Вот так. Может быть, так и надо было закончить рассказ?

Может быть. Даже наверное, что так.

Так и сделаю. Спасибо за совет, Ирина!

Наташенька, сегодня прочла все твои рассказы, не отрываясь.
Очень понравились.
Спасибо! 
Всегда хотела написать что-то, но не решилась.
Кажется, что это будет не нужно другим людям.
И надо иметь талант.
У тебя он есть.

Спасибо, Света!

Вот еще два рассказа. Они не новые. Девочки их читали. Но они мне нравятся. А больше пока почему-то не пишется. Может быть, попробую.

Плюшевый мишка

 Я иду по залитой солнцем улице. Но это не полуденный палящий зной, а мягкое вечернее обволакивающее тепло. Шесть часов вечера. Я иду с работы навестить маму.

 Я намеренно сделала крюк, потому что сегодня в шесть часов вечера на городской площади торжественный сбор выпускников школ, которые затем пёстрым нарядным строем пройдут по центральной улице города.  Я редко пропускаю  это  зрелище.

 Мне нравятся нарядные юные девочки, которые считают себя взрослыми в своих немыслимых платьях, ярких макияжах, замысловатых прическах.

 Мне нравятся мальчики, которые кажутся мне смешными малышами рядом со своими подругами. Неужели когда-то я была влюблена в такого же смешного мальчика? И он казался мне умным и взрослым?

 С этого дня  начинается их взрослая жизнь. Как она сложится? Так хочется счастья для всех.

  Уже издалека слышна музыка и ощущается праздничная сумятица.

  Мне сорок пять лет. У меня взрослые дети и муж. И даже, скажу я вам, маленькая внучка. Не пугайтесь, мои молодые читатели, сорок пять лет - это не так страшно, вам ещё предстоит в этом убедиться. Мне сорок пять. Я иду, довольная жизнью и собой. В сорок пять жизнь приносит не меньше радости, чем, скажем, в двадцать. Хотя, в мои двадцать мне так не казалось.

  Я иду в модном чёрном сарафане, длинном, почти до пят, который облегает мои бёдра и, расширяясь внизу, мягко вьётся вокруг ног. Я сшила его сама по выкройке из "Бурды". Сарафан  подчёркивает мою чуть располневшую, но сохранившую  стройность,  фигуру. Мне нравится моя лёгкая полнота, она делает меня женственной. Яркая невесомая блузочка под сарафаном, каблучки, сумочка - всё скромно, но нарядно, на меня оглядываются одобрительно. Я люблю красиво одеваться.

 А ещё я люблю улыбаться. Мне идёт улыбка. Даже наш дворник однажды сказал мне об этом. Сейчас есть такой совет от психологов: "Если вам плохо, нужно улыбнуться, даже если вам не хочется". Улыбка запустит в организме механизмы, которые принесут вам облегчение. В общем, улыбайтесь, господа, улыбайтесь - как сказал знаменитый Мюнхаузен устами нашего очаровательного Олега Янковского. Я улыбаюсь.

 Иногда у меня в голове возникает вопрос: а почему я, собственно, улыбаюсь? Какая здесь цепочка?  1. Мне хорошо,  я улыбаюсь и от этой улыбки я хорошею?  или   2. Я улыбаюсь, от улыбки я хорошею и мне от этого хорошо?  Но быстро запутываюсь в этих "хорошо" и по-скарлеттовски махнув рукой, говорю себе: "Ладно, я подумаю об этом завтра".

 Я внимательно всматриваюсь в лица девочек и мальчиков. Я радуюсь их радостью, но по-взрослому  с грустью думаю об их судьбах. Сейчас они полны надежд и планов. Они хотят для себя красивой лёгкой жизни. Я не понимаю, почему об этом иногда говорят с насмешкой. Как будто можно хотеть некрасивой и тяжёлой жизни. И глядя сейчас на счастливые лица, я от души желаю исполнения их планов, надежд и желаний. Особенно, я тревожусь за мальчишек.
 
 Ведь они должны устроить не только свою жизнь, но и нести ответственность за обеспеченность своей семьи, быть главой этой семьи.  А чтобы уважать себя, они должны стать Личностью. Это так непросто!  Но они этого хотят, очень хотят, а жизь сталкивает их со своими реалиями, которые порой ломают их. Мальчишки, мальчишки... Будьте счастливы, мальчишки!

 Ну вот, все выстраиваются в колонну и трогаются с места. Они шагают по центральной проезжей части. Мне по пути с ними, но я иду по тротуару,  для меня праздник закончился, и я переключаюсь на свои будни.

  На повороте мой взгляд притягивает молодой человек, стоящий на углу. "О, какой красавчик!" - думаю я, проходя мимо. Действительно, его нельзя  не заметить. Чуть старше выпускников, высокий, с крепким спортивным телом, он производит впечатление маленького потерянного мальчика, только что из-под маминого крылышка, весь такой свеженький, аккуратненький с пухлыми губками и короткими чёрными кудряшками. Он топчется на месте, как будто выбирая в какую сторону повернуть.

 Я прохожу мимо, и он, видимо, определившись, теперь шагает следом, слева, за моим плечом. Через пару минут такое сопровождение начинает вызывать у меня недоумение. Я резко останавливаюсь и спрашиваю:

 - Чего тебе? 

 Он мычит что-то нечленораздельное, и я понимаю, что он не вполне трезв. Мою реакцию можно назвать неадекватной, потому что мне вдруг становится смешно. Да и злиться на него невозможно. Он такой забавный симпатяшка, как плюшевый мишка из моего детства.

 - Что? - переспрашиваю я, пытаясь понять - Который час?

 - Пристаю, - коротко, но смущённо объясняет он. Это  так неожиданно, что я не могу сдержать смеха.

 - Нет, - говорю я, смеясь - ты что, не видишь, к кому  пристаёшь? Я же взрослая тётенька!
  
 Я поворачиваюсь и иду дальше своей дорогой, и смех просто переполняет меня и рвётся наружу, а мальчик, словно привязанный, следует за мной.

 - Мне нужна такая женщина, как вы. Пригласите меня, пожалуйста на чай! - оправляясь от смущения, умоляюще просит он.

 - У меня мама строгая, - отвечаю я, с удивлением понимая, как по-детски звучит мой ответ. А время вдруг поворачивается вспять и уносит меня далеко в мою юность. Я иду по дорожке к дому, в котором жила девочкой. И рядом со мной мальчик, ровесник той девочки. И у той девочки кружится голова от его близости. Мальчик очень нравится девочке. Он такой мягкий, милый и смешной.

 Он радуется:
 - А вы с мамой живете?

 - Да, - говорю я,  не в силах справиться с этим появлением девочки в себе.

 Я улыбаюсь, но это не  кокетство. Я не собираюсь пускать этого мальчика в свою жизнь, что-то объяснять ему, рассказывать. Зачем?   Моё "да" - точка в нашем разговоре, тем более что мы уже подошли к маминому подъезду.

  Милый мальчишка. Мне по-прежнему смешно, но и приятно тоже, а ещё немного грустно. Он вернул меня в мои далёкие годы. И я заглянула в пестрый красочный калейдоскоп с яркими меняющимися узорами. Но увы, это уже не мой калейдоскоп. Это другой мир с чужими картинками.

 - Ну, пока,  - говорю я.

 Но он провожает меня до  квартиры и, когда мама открывает дверь, выйдя на площадку, вежливо здоровается с ней. Она с интересом осматривает его и отвечает так же вежливо.
 
 - Я завтра трезвый буду, - обещает он мне.
  
 - Счастливо, - от души желаю я и закрываю дверь.

 - Кто это? - спрашивает мама.

 Я объясняю, и мы весело смеёмся. Маме нравится, когда за мной ухаживают. Наверное, это называется - женская солидарность.

 Я больше не видела этого мальчика. Но мне приятно вспоминать его иногда. Как плюшевого мишку из моего детства, такого мягкого, милого и смешного. Однажды во взрослой  жизни он подарил мне, как волшебник из фильма о Золушке,  5 минут юности.



Алка

 Я не знаю, почему я дружу с Алкой. У Алки непобедимое чувство превосходства. Она считает, что она лучше, умнее, красивее меня. Она искренне удивляется, если в её присутствии мужчина уделяет внимание мне,  а не  ей. Единственное, в чём она охотно уступает мне - это в доброте и простоте общения. Но, по её мнению, этими качествами в таком откровенно неприкрытом виде может обладать только наивная дурочка. А вот она -  умная стерва. Ей почему-то нравится такая расстановка сил.

 Почему Алка дружит со мной?  Я думаю, что она считает, будто выгодно смотрится на моём фоне. А ещё, мне кажется, что где-то далеко в глубине души, Алка, всё-таки, признаёт, что не такая уж я дурочка. И я для неё играю роль своеобразного камертона. Она чутко улавливает моё настроение и отношение к её словам и поступкам. И как опытный настройщик быстренько старается убрать всякие шероховатости и неточности. Она чувствует себя как рыба в воде, когда ощущает моё расположение и одобрение. Может быть, в жизни Алки когда-нибудь появится кто-то, с кем она захочет дружить больше, чем со мной, но пока такого человека нет.
 
 А мне нравится иногда щёлкнуть Алку по носу, образно выражаясь. В такую минуту Алкины глаза слегка округляются от удивления, и она на какую-то долю секунды теряет свой апломб. Этого не замечает никто из окружающих, кроме меня. Ведь я знаю Алку так много лет! На моём лице не играют чувства победы или удовлетворения. Этот праздничный салют взрывается глубоко внутри меня. И я равнодушно-невинно смотрю в округлившиеся Алкины глаза, молча умирая от смеха.

 В жаркий летний полдень мы сидим с Алкой на открытой террасе городской кафешки, рассматривая прохожих и потягивая через трубочку любимый нами молочный коктейль. Алка - интересная блондинка с короткой стрижкой, одетая модно и недёшево. Она не признаёт никакой бижутерии. Только натуральные камни, золото, в крайнем случае - серебро. Строгий стиль, никакой вульгарщины. Я - тёмная шатенка с рыжеватым отливом, чуть пониже Алки. Моя любимая стрижка - длинное,  до плеч,  каре. Я обожаю свободные летящие блузки и яркие сарафаны в пол, обилие бус, крупные кольца и яркие серёжки. Мне это идёт. А ещё мне идут улыбка и смех, и я этим бессовестно пользуюсь. Мы разные, но довольны собой и обществом друг друга.

 Алка достаёт из сумки два больших персика и протягивает один мне. Не знаю, насколько удачно персики сочетаются с молочным коктейлем, но отказаться  невозможно. От них веет таким ароматом, они такие пушистенькие с розовым бочком, что Алка с наслаждением вонзает свои ровные зубки в этот самый бочок, весело разбрызгивая персиковый сок, стекающий по её руке, и со смехом причмокивает. На красивую  Алку смотреть уморительно, но приятно.

 Я подзываю официанта и прошу нож. Аккуратно надрезаю персик по окружности и поворачиваю вокруг оси, то есть вокруг косточки. Плод ровненько распадается на две половинки, в одной из которых остаётся косточка, очень легко вынимающаяся. Я красиво и невозмутимо, не глядя на Алку, откусываю кусочек за кусочком  от половинки персика без косточки, задумчиво смотря вдаль. Но боковым зрением замечаю, как округляются Алкины глаза. Она перестаёт наслаждаться персиком и не знает, что  с ним делать. Я смеюсь над Алкиной растерянностью. Конечно, так, что Алка не замечает этого. Внешне я сосредоточенно  поедаю персик. Алка следует моему примеру. Нет, она не режет персик, а съедает его так же, как начала, весело и безалаберно. Резать его она будет в другой раз и, по возможности, не в моей компании. Алка никогда не потеряет  чувство собственного достоинства. Она уже пришла в себя и по-прежнему воспринимает себя хозяйкой этой жизни, положения и всего окружающего. Но я-то знаю, Алка ощутила щелчок. Ведь это она должна быть безупречной всегда и во всём.
  
 Как хорошо, что несколько дней назад на каком-то кулинарном сайте я прочитала, как нужно правильно есть персики. И как хорошо, что они оказались ровно той спелости, какой нужно, чтобы  не размазаться.

 Потому что мне нравится иногда щёлкнуть Алку по носу. Я смотрю на неё и понимаю, что люблю эту девчонку. И никакая она не умная стерва, а смешная наивная дурочка, такая же как я, и, в общем-то, пожалуй, как и все мы.  Или многие из нас.  Мы дружно встаём из-за стола и весело отправляемся дальше.

 Может быть, в моей жизни когда-то появится кто-то, с кем мне захочется дружить больше, чем с Алкой, но пока такого человека нет.


.

С удовольствием еще раз прочитала Плюшевый мишка. Еще раз получила тот же заряд солнечного удовольствия. Так вкусно, легко, изящно написано. Пролистала назад, не оставила ли комментарий раньше? - нет, не нашла своих слов восхищения.. вот и так бывает. Рассказ запомнился, хотя сколько всего прочитано с тех пор, но в памяти остается и слог, и вот эта удивительная энергия добра, которую я в нем чувствую.. талантливо, безусловно. Теперь это особенно чувствуется. 
Второй оставила на поздний вечер. Когда будет время спокойно прочитать, прочувствовать.. Спасибо, Наташ!

Очень понравились оба рассказа.
Читаешь и переживаешь вместе с героиней это настроение.
Хочется улыбнуться в конце. 
Спасибо, Наташа!

Спасибо, Наташа, за рассказы эти...Читаю по второму разу..Первый раз читала на Проза.ру...
Хорошо у тебя получается...
Желаю тебе вдохновения !!

Теплая осень, раздумья, впечатления навеяли этот рассказ...

Бабье лето
Миниатюра


     Стоял ясный  сентябрьский денек уходящего бабьего лета. По нежно-голубому небу медленно плыли белоснежные, подсвеченные солнечными лучами, облака. Воздух был наполнен той необычной звенящей тишиной, которая бывает только в этот короткий промежуток ранней осени. Осенняя жара не отягощена летним зноем, она несет в себе покой, особую ленность, выраженную в плавности движений, неторопливости, замедленном течении мыслей.

     Мужчина и женщина оставили машину под раскидистым деревом и направились к реке. Дачный поселок, расположившийся на берегу, практически слился с городом, а дачные домики превратились в жилые. Хозяева развели сады и огороды, держали живность,  и поселок стал похож на деревню, где по утрам звонко голосят петухи,  вечерами то тут, то там раздается лай собак, а на прибрежных лужайках пасутся коровы.

     На реке устроили пристань, и  теперь местные жители быстро и удобно добираются на катере до рынка и городского центра.

     Мужчина и женщина не были местными жителями. В этот чудесное утро, проезжая мимо, они захотели прокатиться на катере по реке. Туда-обратно.   Осеннее солнышко весело играло в мелкой ряби воды, волны манили свежей прохладой. Стоящий у пристани катер обещал маленькое приключение.

     Женщина была в возрасте лет сорока. Это чудесная женская пора, сравнимая с бабьим летом в природе. Когда вопреки всем законам время вдруг поворачивает вспять, даря ненадолго перед осенними холодами нежный зной и буйство красок, ясное небо, ласковое солнце. А  в женщине пробуждаются незаметно и вдруг особая красота, страсть, осознание своей женской силы, желание и умение любить. А ещё мудрость, опыт, уверенность и покой.

     Интересно, бывает год без бабьего лета? Наверное, да. То есть, назначенные календарные сроки приходят, а волшебство не случается.  Что-то складывается не так с природными силами...  Чего-то не хватает. Как, например, лето бывает холодным, а зима, наоборот, теплой.

     Так и у женщин: и сорок лет проходят, и сорок пять. И где же та обещанная ягодка, которой она должна стать? Не случилось. Чего-то не хватило...  Ласки, тепла, заботы? Мужского внимания, восхищения, поклонения? А зачем они нужны, красота, страсть, нежность - всё это накопившееся, женское-бабье, если некому отдать.  Если нет того, кто готов всё это принять, любоваться, ценить, восхищаться, беречь...  Нерастраченная женщина - это грустно.


     Говорить о том, красива была  женщина на пристани или нет, не пришло бы в голову. Здесь напрашивалось какое-то совсем другое определение. Её лицо сияло внутренним покоем, каким-то особым достоинством и простотой. Русые волосы мягкими волнами струились по плечам. Она была одета в длинное свободное платье, модное этим летом. Платье удивительно шло женщине, и мужчина  шагал рядом, наполненный любовью и гордостью за свою избранницу. Его радовали эта жизнь, лето, пристань и всё кругом. Плотного телосложения, высокого роста, белокурый с серыми глазами, он напоминал простоватого деревенского мужика, солидного, добродушного и надежного.

     Пристань была пуста. Женщина присела на свободную скамейку, облокотилась на спинку и закрыла глаза. Мужчина встал позади,  задумчиво перебирая волосы женщины. Они не разговаривали. Просто наслаждались этим последним теплом, приветливым солнышком,  ленивой тишиной, разлитой в прозрачном воздухе. Им было хорошо без слов. Ожидание не волновало.  Они вместе, рядом. И это  всё, что им нужно.

     Постепенно стал собираться народ. В основном, местные женщины. Они ехали с товаром на рынок: яйца, зелень, ягоды и фрукты. Загорелые, с натруженными руками, в платках, с тяжелыми сумками. Все знали друг друга, и чужие люди сразу привлекли  внимание.  Бросая на них насмешливые взгляды, женщины тихо переговаривались, время от времени прерывая свой разговор смехом. Смысл их разговора не мог быть секретом, откровенные взгляды и пересмешки не оставляли сомнений: сладкую парочку оценили и определили, видали таких. Время-то рабочее, порядочные люди либо на работе, либо в домашних делах и хлопотах. А эти... 

     Женщину не раздражали  грубые неухоженные бабы, их откровенная неприязнь, смех. Не возмущало, что они вот так с ходу осудили и вынесли приговор. Тяжелая у них жизнь, конечно. Может, они уже давно забыли про любовь, мужское внимание? Некогда им этими глупостями заниматься.  В сорок лет с мужиками шуры-муры разводить, маникюры-педикюры делать? Других забот полон рот, не до этого...

     Что ж! Она знает, что вот сейчас  встанет и все замолчат. Катер подал сигнал, началась посадка. Женщина поднялась, поправила платье, нежно, как бы между прочим, провела рукой по заметно округлившемуся животику и шагнула вперед с мягкой улыбкой на лице, доверчиво опираясь на мужское плечо.

     Бабы молча расступились, потупив глаза. Её статус сразу же стал другим. Оказывается, всё совсем не так, как они себе представили.  Над этим не смеются. За это уважают. А кто-то завидует, по-женски, тоскливо.

     Да, ей сорок лет, она ждёт ребенка, её любят, она счастлива и красива.     Бабье лето...

    Не всегда оно случается.